Виктория Черножукова. «Филос Эрос Агапэ». Рассказы. Санкт-Петербург, «Аврора», 2019
Виктория находится в том возрасте, когда внешность женщины зависит уже не от генов, а от их модификации её внутренним миром. Поэтому сейчас она – опасно красива. Многим другим этого было бы достаточно для безбедной счастливой жизни. Но Виктория к тому же очень умна и талантлива. Каждый может убедиться в этом, если где-то сможет найти сборник рассказов «ФИЛОС ЭРОС АГАПЭ» и прочтет его.
Предупреждаю, книга эта - женского пола, она сама выбирает, кто будет её читателем. Кого-то, из тех, кто знает одно иностранное слово, и то – «сублимация», смутит непонятное название; кому-то мелкий шрифт помешает читать её за обедом или лежа в ванне… Кто-то совершенно не расположен к любым играм, в том числе – со словом и смыслом…
Да, Виктория – из «филологических девушек», из тех, у которых «на третьем месте любовь к животным, на втором – просто любовь, на первом – Лотман». Она любит слово, понимает законы создания новых смыслов, умеет придать значение старым понятиям, перелицевав их своими тонкими пальцами средневековой белошвейки. И в итоге получается результат одновременно и восхитительный, и удивительный в своей парадоксальности. Будто читаешь Ветхий Завет, понимаешь умом, что все эти праведники – преступники по нынешним законам, шизофреники, которым слышатся «голоса»… а душой воспринимаешь их безусловную правоту и витальную правду.
Так воспринимаешь и прозу Виктории Черножуковой. В ней рассказывается о жизни «конца времен» - о наших современниках, которым дано буквально все, что может быть дано человеку в этой жизни – «любое занятие, любая точка мира – все возможно, доступно, достаточно только захотеть. Счастье? Безусловно!». Можно поехать в секс-тур на Кубу, можно менять квартиры и города, можно завести – или не завести – ребёнка, собаку, золотых рыбок, можно сделать карьеру, можно выйти замуж, наконец – но от физического мира, мерзкой гнилью поднимающегося к горлу, сбежать невозможно. В Курбан-Байрам под твоими окнами «был убит, а затем и сожран безымянный барашек»; официанты «разносят дорогущую отвратительную светло-коричневую бурду, которую выдают за кофе»; и все кончается смертью, чаще всего - унизительной, принимаемой всегда в одиночку…
«Дня за три до конца, Елена перестала приходить в сознание. Только хрипела и постанывала. Рот был все время приоткрыт; из него громко пахло гнилью и разложением. Ни бурая, как вощеная бумага, кожа, ни дистрофическая худоба – именно этот запах определенно свидетельствовал о смерти». Так умирает одна из самых сильных героинь Виктории, человек, сделавший себя сам, преодолевший и врожденный порок развития, и гнет русской провинции, и неудачный брак, и нелюбовь детей… Так умирает и привычный для нас мир. Рушится все, что придавало жизни ценность и давало силы жить в прежние времена – семья, брак, карьера, дружба…. Герои Виктории живут в постоянном положении цуцванга, когда любой ход только ухудшает ситуацию на доске. Даже секс, исторически служивший отдушиной для женщин, оправдывающий своим наличием весь свинец мира, и тот превратился в некий набор телодвижений. И даже не потому, что потерял смысл начала процесса деторождения – а потому что любого партнера можно теперь легко поменять на другого, чем часто герои рассказов и занимаются. («Оказалось, что эмоциональные штуки, которые она считала обязательной частью женского быта, очень отвлекают от работы и прочих радостей жизни».)
Конечно, для людей, желающих жить не растительной жизнью, всегда открыт путь творчества, преобразования мира – но в том-то и дело, что Виктория не пишет о таких людях, как она сама – сильных, ярких, талантливых, меняющих мир вокруг. Её герои – обыватели разных типов. Правда, описывает она их с любовью и жалостью, потому что сама- человек сильный и имеет силы над этим миром смеяться, а не его презирать…. Если бы Кафка писал так же, то его знаменитый рассказ начинался
• бы словами: «Проснувшись утром в своей постели, Грегор Замза обнаружил, что превратился в няшного котика…»
… Читать прозу Черножуковой – редкое и изысканное удовольствие. Можно горстями зачерпывать удивительные слова, словосочетания, фразы, абзацы, которые настолько неожиданны и в то же время органичны, что кажутся не прочитанными, а всплывшими в памяти.
«Ариадна Александровна накручивала на узкие пальцы девический завиток, высокохудожественно выбивающийся из прически и ворковала сквозь неразменную улыбку»…
«Даша принадлежала совсем другой эпохе, другой цивилизации, другому виду биологических организмов. Она была свободна, непосредственна, невежественна, любознательна, весела и спортивна. Она, как в Бога, верила в силу позитивного настроя».
«… Она потупилась, невнятно забормотала и исчезла с третьими петухами…»
«Полнотелая сорокалетняя девочка с европейски неряшливыми волосами….»
«Доктора филологии помада только пачкает»
«Олечка неистово застегивала пуговки на платье, Александр неторопливо, с достоинством, шевелил постельные принадлежности в поисках трусов».
Это я не искал специально – просто открывал книгу наугад и цитировал практически первую бросившуюся в глаза фразу.
Прочтите книгу Виктории Черножуковой. Воспримите мир адекватно.
Юрий Шевчук («Зеленый Крест»)